безопасности и одновременно воспитывая и обучая их искусству драга. "Мы начали видеть, как молодые королевы выходят на сцену, проводят свои шоу и участвуют в наших шоу", - говорит Чарли, демонстрируя гордость халто. "Некоторые заведения в Бейруте стали устраивать балы. Я начал судить некоторые из них. По сути, мы создали безопасное пространство для этих людей, чтобы они могли выходить и быть самими собой". В то же время Аня не забывала о том, что королевам нужно было тихо передвигаться по улицам Бейрута; для обеспечения безопасности приходилось подкупать чиновников и полицию, чтобы избежать облав и арестов в местах, где выступала Аня.
Новости о расширяющейся драг-сцене распространялись из уст в уста и через социальные сети. Все это время Чарли тайно занимался драгрейсингом, живя с родителями. Притворяясь, что у него фотосессии, он выходил из дома мальчиком, перевоплощался в Аню в нужном месте и возвращался домой мальчиком (хотя иногда на его лице оставались следы подводки). Примерно в то же время шоу RuPaul's Drag Race стало мейнстримом. Время было выбрано удачно. Аня сыграла свою роль в популяризации драга в Ливане, но "сам драг становился такой глобальной формой искусства в основных средствах массовой информации", - говорит он.
Мини-балы, которые Аня и ее сверстники помогали организовывать, переросли в Большой бал в Бейруте. В 2018 году организаторы прилетели из Нью-Йорка для выступления бывшей участницы Drag Race Вивасиус. (" Мир не готов к тебе здесь, в Ливане", - сказала Vivacious во время выступления. Кстати, вскоре после грандиозного бала генеральный прокурор запретил Beirut Pride и пригрозил задержать его организатора за "подстрекательство к аморальности"). Балы отдавали дань уважения нью-йоркской культуре балов 1970-х и 1980-х годов, запечатленной в фильме "Париж горит". В стране с населением около 6,8 миллиона человек сейчас насчитывается более тридцати драг-квин - отчасти благодаря работе Ани и ее друзей. Королевы заботятся друг о друге, словно одна семья: наносят друг другу подводку, одалживают деньги, присматривают друг за другом. В каком-то смысле Аня стала халтуром бейрутской драг-сцены так же, как когда-то матери драг-музыки, такие как ЛаБейя, взращивали и развивали ее для черных и латиноамериканских общин Нью-Йорка.
Аня прожила в Бейруте семь лет, пока разрушительная экономическая ситуация в стране, подстегиваемая коррупцией и бесхозяйственностью правительства, не заставила ее вернуться в Нью-Йорк в 2019 году. В августе следующего года в результате взрыва в Бейруте была разрушена большая часть города, погибли по меньшей мере 215 человек, более 7000 получили ранения, а десятки тысяч остались без крова. Мар-Михаэль и Геммайз, районы Бейрута, которые когда-то были безопасным убежищем для сообщества ЛГБТКВ+, сильно пострадали от взрыва. Многие представители сообщества квиров часто посещали или работали на предприятиях в этих районах, чтобы избежать дискриминации. Взрыв в сочетании с экономическим спадом заставил многие из этих предприятий закрыться.
Вернувшись в Нью-Йорк, Аня испытала чувство вины, которое часто испытывают люди из диаспоры: ей казалось, что она бросила своих племянниц на родине. Но поздним вечером в Бушвике в октябре 2021 года Аня, казалось, снова наслаждалась своей культурой и воссоединялась с ней. То, что начиналось как скромное собрание арабской аудитории, составляющей, судя по всему, большинство, к часу ночи превратилось в нечто вроде рейва.
Аня была приглашенной исполнительницей на вечере, организованном организацией Laylit, которая пропагандирует музыку и артистов Ближнего Востока и Северной Африки. Королева представила опьяневшей публике несколько образов, созданных по образцу выступлений ливанской дивы Наваль аль-Зогби в 1990-х годах. Первым платьем Ани, которое она сшила сама, было черное бархатное платье, расшитое золотыми узорами пейсли на бюсте (Чарли скопировал фотографию Наваль, которая стоит у него дома на комоде). Аня синхронизировала губы и танцевала танец живота под главные хиты Наваль, включая "Ala bali" (On my mind) и "Elli tmaneito" (What I desired). Ее наряды отражали некоторые культовые образы певицы, среди которых были рубашка и майка с принтом, джинсы-ботфорты, струящийся кафтан и юбка-пеплум с острыми краями, подчеркивающими талию Ани. Ее глаза, конечно же, были подведены - можно с уверенностью сказать, что Наваль, которой сейчас за пятьдесят, никогда не появлялась на публике без подводки для глаз.
Вместе с Аней в Нью-Йорке появились арабские драг-квесты. Примерно в то же время, когда Аня вернулась в город, Ана Масрейя, чье имя переводится как "я египтянка", основала Nefertitties, бруклинское кабаре, которое использует драг для "наведения мостов и создания общественных мест для египтян, арабов, людей SWANA и не только". (SWANA - это деколониальный акроним, обозначающий Юго-Западную Азию и Северную Африку). Помимо эстетики, Ана Масрейя глубоко задумывается о том, что ее статус королевы означает для сообщества арабских квиров и как лучше быть союзником для других. Как она рассказала BuzzFeed Video, два момента в 2020 году заставили ее задуматься над этим вопросом: протесты Black Lives Matter и самоубийство египетской активистки-педистки Сары Хегази.
"Я хочу увидеть арабских женщин с большими вьющимися волосами и бровями. ... . . Мне нужно увидеть женщин, которых я видела по телевизору, отращивающих . ... . . Если я не могу их увидеть, я должна сделать так, чтобы они существовали здесь", - сказала королева изданию. Я так горжусь тем, что я египетская мусульманка". Ана Масрейя объединила все трудности, с которыми я столкнулась как певица, живущая в Египте, и красоту всего того, что я люблю в Египте, египетской культуре, египетских женщинах и египетских танте [тетушках]. . . . Увидев Ану Масрейю в зеркале, я почувствовала, что вижу драг, который говорит со мной. Что я даю себе разрешение делать все то, что, по мнению общества, я не могу делать. И я почувствовала себя свободной, сильной и чертовски красивой".
На одних из самых ранних плакатов Nefertitties были красочные иллюстрации бюста Нефертити с чертами лица Аны Масрейи. В мае 2022 года на одном из своих шоу драг-квин переоделась в царскую жену, с ног до головы усыпанную стразами, с высокой золотой короной из бисера, пышным платьем в тон и замысловатым воротником. Ее глаза были подведены, украшены хайлайтером и блестками. Нося "кошачий глаз", Ана Масрейя, как и Аня, отдает дань эстетике королевы.
С помощью подводки для глаз Чарли тоже получает возможность воплотить все аспекты своей личности, а не создавать совершенно новую или прятаться за фальшивой. Он может быть всем - арабом, мужчиной, женщиной, художником, квиром - одновременно. "Я никогда не чувствую, что что-то скрываю", - говорит он. "Аня - это мой пропуск. Драг и драг-культура - это мой пропуск. Через драг, через макияж, через подводку для глаз я могу
